Тайны религии Древнего Египта. Часть II

Алекс Кандр

Меркантилизм идеологов концепция загробного суда религии Осириса

Вводная часть

  Суждения автора книги «Религия Древнего Египта», М.А. Коростовцева, о значимости «в истории религиозной жизни человечества» приоритета египтян в «идее загробного суда, основанного на нравственных принципах», достаточно противоречивые:

«Возникновение идеи загробного суда, основанного на нравственных принципах (даже при возможности магического воздействия на суд со стороны подсудимого), несомненно, очень значительное явление в истории религиозной жизни человечества.

И именно египтянам принадлежит, по-видимому, приоритет в этом». (1)

  В текстах «Книги мертвых», обосновывающих это мнение М.А. Коростовцева, с одной стороны, подчеркивается важная роль загробного суда 125-й главы «Книги мертвых», основанного на нравственных принципах, а, с другой стороны, присутствует констатация полного обесценивания этих принципов посредством магии, пронизывающей всю «Книгу мертвых»:

«Если в 125-й главе «Книги мертвых» очень важную, можно сказать основную, роль играет загробный суд, основанный на нравственном принципе,

то магия, пронизывающая всю «Книгу мертвых», в этой главе призвана не допустить неблагоприятного для умершего приговора суровых загробных судей». (1)

  М.А. Коростовцеву ничего не оставалось как с прискорбием констатировать утрату главенства нравственных принципов в загробном суде, свидетельством чему и стала «Книга мертвых»:

«Так были уничтожены высокие приобретения нравственного порядка, и Книга Мертвых оказывается свидетельством и об их наличности, и об их печальной судьбе». (1)

  Столь прискорбный вывод является результатом отсутствия возможности у египтологов идентифицировать источники этих двух диаметрально противоположных тенденций, господствовавших в религиозной культуре египетского общества в контексте представлений о загробном суде:
       одна из которых акцентировала важность нравственных критериев загробного правосудия;
       а вторая – полностью девальвировала приоритетность этих критериев, посредством привлечения магии.

  Магия «Книги мертвых» и была призвана гарантировать подсудимому оправдательный вердикт, вне зависимости от его нравственного облика и груза прижизненной греховности – совокупности злых дел, позволяя обладателю «Книги мертвых» предстать в облике, буквально, святого пред судьями загробного судилища:

«Всякий египтянин с этой главой в руках и на устах оказывался безгрешным и святым… Таким образом, вся глава была просто талисманом против загробного осуждения». (1)

  Эти две совершенно противоположные тенденции религиозного менталитета в оценке критериев загробного судопроизводства либо основанного на нравственных принципах, либо полностью их игнорирующих посредством привлечения магии, вполне закономерно, должны были иметь в египетском обществе свои первоисточники и своих последователей, представленных также двумя религиозными течениями, которые совершенно по разному относились к важности нравственных критериев оценки мирской жизни своих последователей, после смерти и вынужденных предстать перед богами загробного судилища.
  Однако представления о первоисточниках этих двух тенденций религиозного менталитета в современной египтологии подлежат строгому табуированию, что связано с господством в академических кругах египтологов апологетики веры в вечную загробную жизнь или апологетики религии Осириса, основанной на вере в вечную загробную жизнь в той же мере, в какой это присуще Христианству. Эта ситуация в египтологии требует своего разъяснения:

  В результате всеобъемлющего доминирования апологетики веры в вечную загробную жизнь (апологетики религии Осириса) в академических кругах египтологов, ещё и категорически отрицающих присутствие в религиозной культуре населения долины Нила религии (проторелигии Египта) с альтернативной парадигмой религиозного мышления – верой в переселение души, «египетская религия» или религия Древнего Египта, фактически, отождествляется с религией жрецов Осириса. Примером обоснования чего служит сопоставление трех первых периодов «истории египетской религии» трем этапам в развитии заупокойных текстов в религии Осириса:

«Тіеlе был первым и единственным ученым, отважившимся написать связную и довольно подробную историю египетской религии. …
О.Р. Тіеlе (1902) делит всю историю египетской религии на 4 периода:
1) мемфисский пер. (древнее царство);
2) первый фиванский пер. (среднее царство);
3) второй фиванский (новое царство) и
4) саитский период». (2)

  Этот способ деления истории египетской религии до сих пор сохранил свою актуальность, формально, соответствуя трем этапам в развитии заупокойных текстов в религии жрецов Осириса:

1) мемфисскому периоду (Древнее царство) соответствуют «Тексты пирамид»;
2) первому фиванскому периоду (Среднее царство) – «Тексты саркофагов»;
3) второму фиванскому периоду (Новое царство) – «Книга мертвых».

  Эта ситуация свидетельствует лишь о том, что в египтологии, под покровительством апологетов веры в вечную загробную жизнь, речь идет не столько об истории «египетской религии» или религии Древнего Египта, в целом, представленной совокупностью многочисленных номовых религий со своими богами в каждой из них, сколько, исключительно, об истории религии жрецов Осириса с её верой в вечную загробную жизнь, чему и соответствуют «Тексты пирамид», «Тексты саркофагов» и «Книга мертвых».
  А это и является, фактически, результатом фальсификации в египтологии представлений о религиозной культуре египетской цивилизации в угоду апологетики веры в вечную загробную жизнь, лежащей в основе догматики ортодоксального Христианства, принимая во внимание исконное её отношение к религиям язычников.

  Отождествление религии Древнего Египта («египетской религии» по версии О.Р. Тіеlе) с религией жрецов Осириса, при категорическом отрицании существования в религиозной культуре населения долины Нила проторелигии Египта, в контексте приведенной выше цитаты М.А. Коростовцева о приоритете египтян в «идее загробного суда, основанного на нравственных принципах», создает совершенно ложное представление о том, что «история религиозная жизнь человечества» обязана именно жречеству религии Осириса «идеей загробного суда, основанного на нравственных принципах».
  Эта ложь становится вполне очевидной в контексте беспристрастной оценки влияния на этические устои египетского общества «нравственных ценностей» религии Осириса, которые культивировали жрецы заупокойного культа среди адептов своей религии, приторговывая во времена Нового царства по всему Египту свитками папируса «Книги мертвых», опосредованно отворявшей врата египетского рая, «сехет иару», любому её обладателю, будь им самый отъявленный грешник – вор, казнокрад, мздоимец, насильник, убийца или просто моральный урод, многократно нарушавший этические устои общества.
  В то время как в условиях загробного суда, основанного на нравственных принципах, такого грешника ожидал лишь обвинительный вердикт судей загробного судилища, со всеми его негативными последствиями.

  Эти две диаметрально противоположные тенденции восприятия критерием загробного судопроизводства, которые, фактически, зафиксированы в «Книге мертвых» совершенно не имеют в египтологии обоснования своего происхождения, порождая в ней ещё одну неразрешимую проблему, не имеющую адекватного ответа. Хотя из приведенной выше аргументации о роли магии «Книги мертвых», гарантированно отворяющей «врата египетского рая» перед контингентов перечисленных выше грешников, не составляет труда убедиться в том, что
«уничтожению высоких приобретений нравственного порядка» египетская цивилизация обязана, исключительно, деятельности жречества религии Осириса, что можно считать доказанным фактом.

  Одновременно с констатацией этого факта, выясняется ещё и принципиальная невозможность принадлежности «идеи загробного суда, основанного на нравственных принципах» жречеству религии Осириса, что обосновывается крайне банальной аргументацией – до краха Древнего царства в религии Осириса вообще не была востребована сама идея загробного суда за отсутствием в ней надобности для её заупокойного бизнеса.
  Во времена Древнего царства клиенты заупокойного бизнеса религии Осириса из числа фараонов, номархов и их ближайшего окружения принципиально не были «удостоены чести» предстать перед каким-либо загробным судилищем в силу их неподсудности, что им и обеспечивала религия жрецов Осириса, априори гарантируя вечную жизнь в обществе богов правящей династии и номархов и фараонов. Эти привилегии и сделали религию Осириса, исключительно, элитарной религией номархов и фараонов.

  Вот на роль источника «высоких приобретений нравственного порядка» в египетской цивилизации, утрата которых искренне опечалила М.А. Коростовцева, в современной египтологии попросту нет претендентов, поскольку апологетика религии Осириса, господствующая в академических кругах египтологов, умудряется категорически отрицать существование проторелигии Египта, с её верой в вечную жизнь души в череде её перевоплощений в подлунном мире, как раз и подходящей на роль источника «высоких приобретений нравственного порядка» в египетской цивилизации.
  Совершенно ложные представления о мнимых заслугах жрецов религии Осириса, как и, в целом, фальсификация представлений в египтологии о религиозной культуре цивилизации Древнего Египта, и являются результатом деятельности апологетов религии Осириса от египтологии в угоду апологетики веры в вечную загробную жизнь, доказательствам чего посвящена работа «Апологетика религии Осириса в египтологии». 

  Стоит лишь «признать право на существование» проторелигии Египта в религиозной культуре населения долины Нила, как многочисленные проблемные темы в египтологии найдут свое адекватное объяснение, что в полной мере относится и к идентификации носителей и источника «высоких приобретений нравственного порядка» в египетской цивилизации. Об этом и пойдет речь далее.