Роль брахманов в дискредитации концепции реинкарнации (сансары)

  Не велика премудрость: найти более реалистичный выход из той тупиковой ситуации, которая озадачила Макса Мюллера, чему способствовали представления о двух парадигмах религиозного мышления. Каждая из них, в большинстве своем, представлена соответствующими религиями, однако ведическая религия Индуизм, как и многие другие индийские религии, подразумевает одновременное сосуществование обеих парадигм религиозного мышления: веры в реинкарнацию – сансара, и желание освободиться от бесконечной череды перерождений – от сансары, а это ничто иное как вера в вечное потустороннее существование души – атмана в Браме.

  Религия Древнего Египта также была представлена, с одной стороны, религией жрецов Осириса, основанной на вере в вечную загробную жизнь в Его царстве мертвых, а с другой стороны, проторелигией Египта, основанной на исконной вере жителей долины Нила в реинкарнацию и переселение душ. В свою очередь, и историческая ведийская религия, представления о которой мы получаем из гимнов Ригведы, столь же отражает собой исконную веру населения Индостана в сансару – кармически обусловленную реинкарнацию.
  Следовательно, как жречество Осириса привнесло в религиозную жизнь ещё додинастического Египта религию своего бога, которая изначально приобрела статус элитарной религией номархов и фараонов, так и брахманы периода упанишад привнесли в религиозную жизнь народов Индостана религию своего бога, Брахмана, основанную на столь же чужеродной для «исторической ведийской религии» пророков Ригведы парадигме религиозного мышления.
  Поэтому вывод о заимствовании идеи бога Брамы его жрецами, брахманами, у египтян во времена, предшествовавшие периоду упанишад – конец VIII века до н.э., вполне очевиден, поскольку Брахман (Брама) тождественен по своему предназначению в потустороннем мире египетскому Осирису, возникновение религии которого относится ко второй половине – последней трети IV тысячелетия до н.э.

  Несмотря на сходство этих религий, обусловленное присутствием двух парадигм религиозного мышления в каждой из них, тем не менее религия Древнего Египта существенным образом отличалась от ведической религии Индуизм и других религий Индии, главным образом, восприятием в египетском обществе аморальной стороны заупокойного бизнеса жрецов Осириса с его торговлей свитками папируса «Книги мертвых», что и стимулировало увядание культа Осириса в его центре в Абидосе уже по завершению эпохи Нового царства (1580–1085гг. до н. э.).
  В то время как в Индуизме, напротив, осуждению подлежит концепция реинкарнации – сансара, на чем и зиждется до сих пор заупокойный бизнес жрецов бога Брамы, предоставляющих свои услуги по указанию путей и способов освобождения от сансары, многообразие которых обусловлено шестью ортодоксальными (признающих авторитет Вед) школами индийской религиозной философии.

  Поэтому гораздо интересней разобраться с тем, какие обстоятельства способствовали столь кардинальному преображению покровителя заупокойного бизнеса, египетского Осириса, возродившегося к новой жизни в Индии в образе бога брахманов, Брамы (Брахмана).

  И здесь нам придется констатировать вполне очевидный факт интеллектуальной изобретательности выразителей ценностных приоритетов 9-го дома, покровительствующего профессиональной деятельности, в частности, в сфера религии, философии и идеологии. Свидетельством этому являются многообразие всевозможных религии и многочисленные школы философии по всему миру, в частности, примером чему и служат школы философии Индии, в большинстве своем ориентированные на религиозные аспекты философии.
  Свидетельством же творческой изобретательности индийских религиозных философов и жречества бога Брамы является разнообразие учений о сансаре и о путях освобождения от неё в шести ортодоксальных и двух неортодоксальных системах (школах) философии Индии, почти каждая из которых (систем) включает в себя несколько школ.
  Следовательно, не приходится даже сомневаться в том, что меркантильная заинтересованность брахманов периода упанишад в создании своего собственного заупокойного бизнеса, по примеру жрецов Осириса, стимулировала их на проявление высочайшего уровня религиозно-философского Творчества (с большой буквы), направленного на формирование базовых основ столь привлекательного в финансовом отношении для них бизнеса – «торговли местами в потустороннем мире своего бога, Брамы (Брахмана)», посредством предоставления соответствующих услуг – указание путей и способов освобождения от сансары.

  Возникает вполне закономерный вопрос: почему брахманы, банально, не продублировали в Индии заупокойный бизнес жрецов Осириса?

  А дело в том, что к VIII-VII векам до н.э. в египетском обществе заупокойный бизнес жрецов Осириса был уже не столь привлекательным для египтян как в былые времена, о чем свидетельствует увядание культа Осириса в его центре в Абидосе уже по окончании эпохи Нового царства (1580–1085гг. до н. э.):

«По окончании эпохи Нового царства блеск Абидоса тускнеет и центр культов Осириса и Исиды перемещается дальше к югу, на острова близ первого порога Нила – Филэ и Бигэ». (4)

  Причиной этому послужило толерантное отношение в обществе и на государственном уровне к двум разноплановым по своему предназначению в социуме религиям, присутствовавшим в религиозной жизни Древнего Египта. Эта ситуация наглядно продемонстрировала предприимчивым тогда ещё «основателям касты» брахманов, посетившим Древний Египте в середине-конце VIII века до н.э., нежизнеспособность заупокойного бизнеса жрецов Осириса в столь неблагоприятных для него условиях специфики религиозной жизни Древнего Египта – атмосфера плюрализма религиозно-философских воззрений (учений) о реинкарнации и вере в вечную загробную жизнь.

  Сама же идея торговли «гарантийными обязательствами», отворявшими врата рая царства мертвых Осириса, в виде свитков папируса «Книги мертвых», имела вполне очевидные финансовые преимущества по сравнению с любым иным жреческим бизнесом; чем, в частности, не преминули воспользоваться в Римско-католической церкви на примере торговли индульгенциями. Подобие индульгенции были в ходу не только Римско-католической церкви, так что столь выгодный «промысел» никогда не оставлял равнодушными меркантильных служителей культа, не упускавших возможности приторговывать местами в раю своего Бога или содействовать облегчению участи грешников в чистилище, взымая «денежку» за подобные услуги с родственников в обмен на индульгенции.
  Поэтому и нет ничего удивительного в том, что и «основатели касты» брахманов, посетившие в середине-конце VIII века до н.э. Древний Египет, были очарованы финансовыми перспективами подобной манипуляции участью душ в потустороннем мире.

  В основу процветания церковного бизнеса ортодоксального Христианства, возведенного в ранг государственной религии, был положен категорический запрет на любую ересь, в особенности, на ересь веры в реинкарнацию, чем «грешили» поголовно все язычники, за что и подвергались гонениям, дабы ею не смущать правоверных христиан, обнадеженных слугами Господа перспективами вечной жизни в Царствии Его Небесном.
  Брахманы же периода упанишад пошли иным путем, что было обусловлено и оправдано раздробленностью территории Индостана на множество княжеств:
  И чтобы не конкурировать с традиционной верой в реинкарнацию (сансара), характерной для «исторической ведийской религии», по образцу и подобию жрецов Осириса и проторелигии Египта, они поступили просто и гениально – решив, банально, опорочить концепцию реинкарнацию, придав представлениям о сансаре негативную окраску: дескать она приносит в жизнь людей одни лишь страдания, полное и окончательное избавление от которых может быть достигнуто лишь посредством освобождения от сансары. А способы и пути освобождения от сансары и стали доходной статьей заупокойного бизнеса брахманов в ведической религии Индуизм, включая иных столь же предприимчивых дельцов заупокойного бизнеса из некоторых других индийских религий.

  Исходное учение жрецов Осириса рубежа IV-III тысячелетия до н.э. имело под собой вполне прагматичное для религиозного мышления «основание» – превращение некогда полных жизни саванн Африки в востоку и западу от долины Нила, преимущественно, в безжизненные пустыни, т.е. прекращение ежегодных циклов обновления жизни флоры саванн, а эти ежегодные циклы обновления жизни и соответствовали основе представлений о реинкарнации. И лишь на втором этапе развития заупокойного бизнеса жрецов Осириса, начиная со Среднего царства, их бизнес приобрел откровенно аморальную составляющую, посредством легализации торговли свитками папируса «Книги мертвых» – «торговли местами в раю («сехет иару») царства мертвых Осириса».

  Приоритеты же брахманов периода упанишад были обусловлены, исключительно, меркантилизмом, поэтому их «творческий гений» в обустройстве своего заупокойного бизнеса предполагал изначальное присутствие аморальной составляющей, нашедшей свое выражение в весьма успешной попытке дискредитации концепции реинкарнации, через признание сансары явлением нежелательным для последователей ведической религии.

  Вот эта деятельность брахманов по навязыванию верующим в реинкарнацию (индусам) стремления освободиться от сансары, является ничем иным, как попыткой навязать им веру в вечное существование души в потустороннем мире своего бога, чем, фактически, и занимались дельцы заупокойного бизнеса религии Осириса в Древнем Египте на втором этапе развития своего заупокойного бизнеса, чему и стали свидетелями тогда ещё будущие «основатели касты» брахманов, посетившие Древний Египет в середине-конце VIII века до н.э.
  Привнесение жрецами Брамы в период упанишад в религиозную жизнь населения Индостана совершенно чуждой ей парадигмы религиозного мышления имело чудовищный по своим последствиям эффект – «брожение умов» в виде всплеска активности религиозно-философского мышлении у представителей всех слоев населения, о чем и пойдет речь далее.