Результаты посещения Египта древнегреческими философами
По мнению эллинов, первым из древнегреческих философов, кто посетил Египет в конце VII века до н.э., с целью обогащения своих знаний мудростью учений древнеегипетской цивилизации, стал Фалес Милетский (637/624 – 558/547 годы до н. э.), происхождением из Милета в Малой Азии. Впоследствии он стал основателем первой древнегреческой научно-философской (Милетской) школы, сделав знания египтян общим достоянием древнегреческой цивилизации, в связи с чем, как выдающийся философ и математик своего времени, он признаётся основоположником древнегреческой мысли и «отцом философии». С открытием школы Фалеса Милетского связывается «начало история европейской науки — космогонии и космологии, физики, географии, метеорологии, астрономии, биологии и математики».
Сообразно античной традиции, Фалес открывал список «семи мудрецов», заложивших основы древнегреческой философии, в число которых входили Пифагор и Платон.
«Согласно античным источникам, Фалес приписывал наличие души янтарю и магниту».
В качестве одного из первых примеров заимствования представлений египтян о переселении душ философами древней Греции следует привести воззрения легендарного древнегреческого философа VI века до н.э., Пифагора Самосского (570–490 годов до н. э.), основавшего религиозно-философскую школу пифагорейцев.
Пифагор был прославлен в последующих поколениях «своими учениками как выдающийся мистик, математик и теоретик музыки, в частности, преподававший учение о переселении душ – метемпсихоз». Несмотря на то, что не сохранилось ни одного из его сочинений даже спустя столетие после его смерти, тем не менее многое из сочинений его учеников, пифагорейцев, приписывается его гению, что и уподобляет Пифагора Самосского легендарному философу, прославленному в веках своими учениками.
Ему приписываются следующие слова из «Метаморфозы» Овидия (2-8 гг. н.э.), «Песнь XV» (век ???):
«Так: изменяется всё, но не гибнет ничто и, блуждая,
Входит туда и сюда; тела занимает любые
Дух; из животных он тел переходит в людские, из наших
Снова в животных, а сам — во веки веков не исчезнет». (Овидий Метаморфозы, 1977, XV. 165—175.)
Согласно учению Пифагора, перевоплощение могло происходить в любое тело как человека, так и животного, тем не менее представления пифагорейцев о «механизме» переселения душ неизвестны, что позволяет предположить возможность заимствования Пифагором в VI веке до н.э. учения египтян о незамедлительном переселения души, по Геродоту: «Когда умирает тело, душа переходит в другое существо, как раз рождающееся в тот момент».
Легендарная же летопись жизни Пифагора и включает в себя длительный период его пребывание в Египте, что в полной мере соответствует уже достоверной информации о посещение Египта Платоном (V-IV век до н.э.) полтора века спустя.
И если Пифагор, общаясь с жрецами одного из религиозных центров Древнего Египта, заимствовал, по всей видимости, учение о переселении душ, предполагавшее его незамедлительный процесс – по Геродоту, то учение о переселении душ, заимствованное Платоном у египтян, предполагает несколько иной источник заимствования, т.е. посещение им иных религиозных центров или храмовых комплексов, жрецы которых отдавали предпочтение в контексте проторелигии Египта кармически обусловленному механизму переселения душ, предполагавшему загробный суд (психостасия), со всеми вытекающими последствиями для душ смертных, включая некий период времени загробного существования души в потустороннем мире.
В проторелигии же Египта загробное правосудие было персонифицировано и представлено в виде бесхитростной и безукоризненной в моральном отношении процедуры судопроизводства «под эгидой богини Маат» – психостасия (взвешивание сердца, перо Маат).
Не прибегая к прямому заимствованию учения египтян о «механизме кармического воздаяния» в загробном мире, Платон в своем «мифе о загробных воздаяниях» отразил лишь его идею посредством привычного для древних греков мифотворчества, опуская формальность, столь важную для египтян – упоминание богини Маат, вполне очевидно, не нашедшей своего полноценного аналога в древнегреческой мифологии.
Поэтому в его диалоге «Государство», в Книге X (Миф о загробных воздаяниях), фигурирует обезличенный состав загробного суда, без упоминания тех или иных богов древнегреческой мифологии в роли судей загробного суда: «Посреди между ними восседали судьи».
В «мифе о загробных воздаяниях» Платон (V-IV век до н.э.) приводится мифологическое сказание о посмертных судьбах человеческих душ, очевидцем которых был некий памфилиец Эра:
«Миф о загробных воздаяниях
– Я передам тебе не Алкиноево повествование, а рассказ одного отважного человека, Эра, сына Армения, родом из Памфилии.
Как-то он был убит на войне; когда через десять дней стали подбирать тела уже разложившихся мертвецов, его нашли ещё целым, привезли домой, и когда на двенадцатый день приступили к погребению, то, лежа уже на костре, он вдруг ожил, а оживши, рассказал, что он там видел.
Он говорил, что его душа, чуть только вышла из тела, отправилась вместе со многими другими, и все они пришли к какому-то божественному месту, где в земле были две расселины, одна подле другой, а напротив, наверху в небе, тоже две.
Посреди между ними восседали судьи.
После вынесения приговора они приказывали справедливым людям идти по дороге направо, вверх по небу, и привешивали им спереди знак приговора, а несправедливым – идти по дороге налево, вниз, причем и эти имели – позади – обозначение всех своих проступков. Когда дошла очередь до Эра, судьи сказали, что он должен стать для людей вестником всего, что здесь видел, и велели ему все слушать и за всем наблюдать.
…
Души разных зверей точно так же переходили в людей и друг в друга, несправедливые – в диких, а справедливые – в кротких; словом, происходили всевозможные смешения. …» (Платон. «Государство» Книга X.)
Многие труды Платона посвящены рассмотрению теории бессмертия души, в которых он приводит четыре доказательства (диалог «Федон») в её пользу, дополненные контраргументами, опровергающими доводы противников учения о бессмертии души. Его учитель, Сократ (V век до н.э. – 469–399 гг.), последний день перед казнью, согласно Платону, провёл в окружении учеников, утешая их беседами о бессмертии души и её посмертной судьбе.
Для древнегреческих философов тема реинкарнации и переселения душ была крайне актуальной в контексте восприятия смысла жизни человека, обусловленной законами и морально-нравственными нормами, характерными для социально адаптированных граждан древнегреческих полисов.
Как видим, интерес древнегреческих философов к учениям египтян о бессмертии душ стал актуален задолго до основания Александрии в 332 году до н.э., ставшей столицей Египта при греческой династии фараонов, Птолемеев, что дополнительно способствовало ещё более тесному сотрудничеству представителей философских школ этих двух цивилизаций.
Приведенные выше примеры заимствования философами Греции, Пифагором и Платоном, двух отличающихся друг от друга учений египтян о реинкарнации как раз и могут являться свидетельством посещения ими разных религиозных центров, каждый из которых имел свое учение о реинкарнации.
Принимая во внимание свидетельства автора географического трактата IV века (раздел «сведения о Египте и Александрии»), о высочайшем интеллектуальном уровне развития представителей египетских школ философии, присутствовавших в Александрии, включая исключительную привлекательность столицы Египта для «философов любого племени и любой школы»:
«Во всяком случае, Египет преимущественно перед другими странами богат мужами, сведущими в науках. Ведь в его главном городе Александрии ты найдешь философов любого племени и любой школы. …
И действительно, невозможно найти ни в одной области знания сведущего человека — не египтянина родом. Поэтому Египет всегда привлекал философов и мужей науки, которые отличались исключительной мудростью». (Анонимный географический трактат IV в. н. э. (34–37: сведения о Египте и Александрии))
Можно прийти к весьма закономерному выводу о том, что с момента своего основания и в первые три века от Р.Х. Александрия была центром интеллектуальной и научной жизни не только египетской цивилизации и античного мира, представленного древнегреческой культурой, но и центром притяжения для философов и мужей науки иных народов: «философов и мужей науки, которые отличались исключительной мудростью».
Уничтожение Александрийской библиотеки является значимым, но лишь одним из нескольких фатальных обстоятельств, которые препятствуют нашим современникам более детально ознакомиться с результатами плодотворной деятельности жрецов-философов многочисленных религиозных центров Древнего Египта, в частности, по тематике разнообразия их учений о переселении душ в контексте проторелигии Египта, лишь фрагментарная информация о которых присутствует в работах философов древней Греции и Геродота (V век до н.э.).
Кто и по какой причине был заинтересован в уничтожении Александрийской библиотеки?
Поиск ответа на этот вопрос позволит систематизировать наши представления о религии Осириса и её заупокойном бизнесе, выделив третий этап в развитии учения жрецов Осириса о вечной загробной жизни.