Идеологи раннего Христианства извлекли уроки из причин упадка своего заупокойного бизнеса
Представители касты жрецов заупокойного культа религии Осириса, принявшие активное участие в формировании христианской догматики в первые века новой эры, фактически, став идеологами Христианства, привнесли в неё почти все свои наработки трех минувших тысячелетий. Вместе с этим им хватило благоразумия извлечь уроки из причин упадка своего заупокойного бизнеса в египетском обществе, дабы уберечь от этих недостатков церковный бизнес религии христиан, связывая с ним свое будущее.
После краха Древнего царства попытки дельцов заупокойного бизнеса осуществить «демократизацию» заупокойного культа так и не увенчались успехом в полной мере, поскольку даже во времена Нового царства они довольствовались лишь весьма ограниченным контингентом потенциальных заказчиков своих услуг, представленным в основном состоятельными слоями египетского общества, что имело своё экономическое обоснование – даже себестоимость изготовления в «домах жизни» свитков папируса с заупокойными текстами «Книги мертвых» была недоступной роскошью для простых смертных.
Поэтому при всем желании дельцы заупокойного бизнеса не могли настолько снизить себестоимость изготовления «Книги мертвых», чтобы сделать её доступной и для наиболее многочисленных, но менее состоятельных слоев египетского общества. Да и идеологические установки их элитарной религии этого не подразумевали, потому что как раз простым смертным и вменялось в обязанность: «прожить своею жизнь с Маат в сердце», т.е. вести максимально праведный образ жизни, в отличие от потенциальных клиентов заупокойного бизнеса.
Тем не менее даже контингент потенциальных клиентов из среды состоятельных египтян имел свои ограничения, т.к. многие из них, уподобляясь герою сказки «О доле богача и бедняка в царстве мертвых Осирисе», Сатни–Хемуасу, в I тысячелетии до н. э. уже осознавали лживость пропаганды дельцов заупокойного бизнеса о значимости их магических услуг для перспектив своей загробной жизни.
И чтобы компенсировать ущерб от потере этих клиентов, дельцы заупокойного бизнеса делали все, чтобы ещё более удешевить себестоимость изготовления «Книг мертвых» для привлечения наименее состоятельных египтян, ещё находившихся под гипнозом их пропаганды «о прелестях вечной загробной жизни в раю».
Вполне очевидно, что подобные устремления приводили лишь к падению качества работы писцов, связанному как с откровенной их незаинтересованностью в результатах своей работы из-за её невысокой оплаты, так и с привлечением к этим работам писцов с низким уровнем подготовки. Так что для наименее состоятельных египтян дельцы заупокойного бизнеса предлагали тесты «Книги мертвых» весьма сомнительного содержания, а попросту – дешевую халтуру писцов, труд которых по мере упадка религии дельцов заупокойного бизнеса постоянно дешевел, с чем и было связано низкое качество их исполнительского мастерства:
«Необходимо подчеркнуть, что перевод «Книги мертвых» – очень трудное дело, а порой и совершенно невозможное из–за состояния самого текста, содержащего огромное количество ошибок. Писцы, составлявшие «Книгу мертвых», отлично знали, что она предназначается для потустороннего мира, и не особенно заботились о точности текста». (1)
Так что мы имеем вполне реалистичное объяснение большому числу ошибок в текстах «Книги мертвых», связанному не только с приведенной в этой цитате аргументацией, но и со стремлениями дельцов заупокойного бизнеса удешевить себестоимость их изготовления, привлекая для работы писцов с недостаточной квалификацией, ещё и при минимальной их финансовой заинтересованности в результатах своего труда.
Такое положение вещей с низким качеством изготовления «Книг мертвых» в полной мере соответствовало политике ценообразования на эти услуги для наименее состоятельных клиентов заупокойного бизнеса, которые имели возможность сделать заказ сообразно своим скромным финансовым сбережениям, руководствуясь прейскурантом цен на услуги по изготовлению «Книг мертвых». Это в полной мере соответствовало и существованию прейскуранта цен на мумификацию тел усопших разной сложности (и качества), о чем сообщает Геродот, описав три способа мумифицирования, которые отличались своей стоимостью в расчете на разные финансовые возможности заказчиков.
Что касается немногочисленных последователей религии дельцов заупокойного бизнеса из числа простых смертных, которые не имели возможности скопить денег на покупку «Книги мертвых», так именно им её пропагандой и вменялось в обязанность: «прожить свою жизнь с Маат в сердце», дабы питать надежды на райскую жизнь в «сехет иару». Чисто формально, это совпадало с аналогичными «пожеланиями» проторелигии, дабы обеспечить её адепту благостные перспективы в последующем перерождении. Поэтому перспективы либо вечной загробной жизни в раю, либо более благоприятных условий своего перерождения, для простых смертных были, условно, идентичны в обеих этих религиях, что и требовало от них: «прожить жизнь с Маат в сердце».
И лишь состоятельным египтянам в религии дельцов заупокойного бизнеса было «позволено» жить в свое удовольствие, не оглядываясь на этические нормы общества (и его законы), в надежде, банально, прикупить себе перед смертью «Книгу мертвых», которая якобы им и должна была гарантировать «билет» в египетский рай, «сехет иару».
Таким образом, распространение религии дельцов заупокойного бизнеса имело весьма существенное ограничение в египетском обществе из-за относительно высокой себестоимости изготовления заупокойных текстов «Книги мертвых», поэтому даже попытки её удешевить, естественно, при снижении качества работ, как явной халтуры, не могли изменить в корне эту ситуацию. Впоследствии это привело к упадку заупокойного бизнеса, поскольку все большее число потенциальных клиентов из состоятельных слоев общества утрачивало интерес к услугам дельцов заупокойного бизнеса.
Вполне очевидно, что верховные жрецы заупокойного культа, подготавливая «почву» в религии ранних христиан для миграции своей касты в Христианство, попытались избежать повторения этого недостатки в методологии организации уже церковного бизнеса. В результате чего религия христиан и её церковный бизнес уже не обременяли себя столь значительными издержками, преследуя те же цели. Это позволило сделать церковный бизнес более рентабельным, и в отличие от заупокойного бизнеса религии Древнего Египта охватить им все слои общества, включая беднейшие, что во времена интенсификации торговли индульгенциями особенно возмущало М. Лютера:
«86. Или: Почему папа, который ныне богаче, чем богатейший Крез, возводит этот единственный храм св. Петра охотнее не на свои деньги, но на деньги нищих верующих?» (Лютер М. 95 тезисов)
Так что идеологи раннего Христианства из касты жрецов заупокойного культа религии Древнего Египта предусмотрительно отказались от навязывания религии христиан своей методики извлечения финансовой прибыли, посредством торговли аналогами «Книги мертвых». И чтобы как-то компенсировать явные потери, связанные с отказом от весьма прибыльной торговли «Книгами мертвых» для заупокойного бизнеса в его уже церковном варианте, этот финансовый проект пришлось весьма существенно модернизировать.
Если заупокойные тексты «Книги мертвых» позволяли их потенциальным покупателям вкладывать финансовые средства в её приобретение лишь однократно – в конце своей жизни, что и делало её столь дорогой, то уже церковный бизнес позволял многократно получать с прихожан небольшие суммы на протяжении всей их жизни, отчасти, предназначенные на те же цели под благовидным предлогом процедур, связанных с отпущением грехов прихожан «наместниками Бог на земле» (М. Лютер), священниками.
Рис. Торговля индульгенциями.
Т.е. та финансовая выгода, которую дельцы заупокойного бизнеса религии Древнего Египта получали лишь единожды в конце жизни состоятельного египтянина, в церковном бизнесе была с лихвой компенсирована многократными пожертвованиями на церковь не только состоятельными прихожанами, но и представителями самых беднейших слоёв общества.
Так что, извлекая уроки их причин упадка своего бизнеса в I тысячелетии до н.э., верховные жрецы заупокойного бизнеса религии Древнего Египта проявили свойственную им меркантильную прозорливость, значительно повысив рентабельность церковного бизнеса, находясь к тому времени уже в роли представителей высшего духовенства религии Христиан.
Если вернуться вглубь истории Древнего Египта, предположительно, к последней трети IV тысячелетия до н.э., то отказ наиболее меркантильной части жрецов проторелигии от доктрины реинкарнации в те времена был продиктован также их устремлениями – повысить рентабельность своего бизнеса, только лишь зарождавшегося в те времена. Эта их меркантильная прозорливость и позволила ему процветать во всяком случае два из трех тысячелетий своего существования, пока не появился церковный бизнес религия христиан с более высокой рентабельностью, основанной (в Римско-католической церкви) на причастности священников как «наместников Бога на земле» к решению участи душ христиан в Царствии Небесном, чему и служит подтверждением торговля индульгенциями.
Сообразно концепции реинкарнации, на этом примере можно лишний раз убедиться в том, как наследуется из воплощения в воплощение меркантилизм служителей культа, основанный на их отказе от концепции реинкарнации.