Причина появления в Христианстве икон многочисленных святых
Политеистическая религия Древнего Египта была представлена сочетанием двух религий, одной из которых была религия единого для всех номов долины Нила бога Осириса – покровителя вечной загробной жизни адептов религии дельцов заупокойного бизнеса, а вторая – проторелигия Египта, представленная множеством номовых и столичных культов богов, по своему предназначению призванных «покровительствовать» всему многообразию земных аспектов жизни египтян в подлунном мире, что также было прерогативой деятельности жрецов при храмах номовых и столичных богов проторелигии Египта.
Такая специфика разграничения сфер религиозной деятельности этих двух религий заложена в особенностях парадигмы религиозного мышления каждой из них. Имея общую основу – веру в бессмертие, в частности, человеческой души, тем не менее в остальном эти парадигмы религиозного мышления фокусируют внимание своих последователей на разных аспектах бессмертия души:
1. В основе проторелигии лежит вера в бессмертие души в череде её перевоплощений в подлунном мире (концепция реинкарнации), которая в силу этой своей специфики акцентирует внимание своих последователей на важности земных аспектов существования людей во всем их многообразии, что и предопределяло многообразие богов в каждой из номовых религий нильской долины.
И поскольку эта парадигма религиозного мышления всецело реализует свой потенциал в сфере приоритетной для неё жизни людей в подлунном мире, она и направляет помыслы жрецов при храмах богов проторелигии Египта на удовлетворение актуальных повседневных потребностей жителей номов. Жрецы каждого из номовых богов не только довольствовались выполнением соответствующих ситуации ритуальных действий, обращаясь к своему богу за помощью и принимая от просителя подношения богу, но и сами специализировались на решении тех или иных прикладных задач, «входивших в компетенцию его бога». Именно этот стереотип организации служения жрецов при храмах своих богов в проторелигии Египта и обусловил развитие прикладных наук и медицины, прежде всего, в жреческой среде при храмах богов проторелигии Египта.
Для этой парадигмы религиозного мышления, ориентированной на удовлетворение потребностей людей в их повседневной жизни в подлунном мире, тема загробного периода существования души в ожидании следующего перерождения была не актуальна, в связи со своей малозначительностью.
Формально, парадигма религиозного мышления проторелигии Египта делает эту религию вполне самодостаточной и полноценной как раз за счет многочисленности номовых богов, условно, каждый из которых, при посредничестве своих жрецов, имел ту или иную специализацию, и в целом эти боги удовлетворяли разнообразные потребностей жителей нома, естественно, в меру посвященности их жрецов в тайны прикладных наук и медицины. А уровень развития прикладных наук и медицины в египетской цивилизации был предметом зависти древнегреческих мужей науки…
2. В основе же религии жрецов Осириса лежала вера в бессмертие души в вечности её загробной жизни, поэтому эта парадигма религиозного мышления была совершенно индифферентна к мирским аспектам жизни людей, что в полной мере и проявилось в религии жрецов Осириса, гарантировавших любому обладателю «Книги мертвых» благостные перспективы счастливой жизни вечной в египетском рае, «сехет иару», вне зависимости от его прижизненного груза греховности, будь им самый отъявленный грешник, убийца или вор, многократно нарушавший этические нормы поведения социума…
Проявляя полное равнодушие к мирским аспектам жизни египтян, сама по себе религия жрецов Осириса именно по этой причине не была полноценной религией, поскольку не удовлетворяла насущные потребности верующих в их повседневной жизни, что в полной мере было характерно для проторелигии Египта с её множеством богов.
Самодостаточность и, что более важно – полноценность, проторелигии Египта, представленной совокупностью номовых религий, позволяло ей существовать в доисторические времена египетской цивилизации задолго до возникновения религии Осириса, не обременяя египтян и в целом общество поборами дельцов заупокойного бизнеса. Свойственный им меркантилизм и обусловил их аморальную деятельность на протяжении многих веков Среднего и Нового царств, приведя к деградации восприятия адептами религии Осириса нравственных устоев общества.
Однако в данном случае речь идет не столько о «нравственных» аспектах влияния религии Осириса на египетское общество, сколько о её неполноценности из-за своей «озабоченности» лишь благостными перспективами вечной загробной жизни своих адептов и полной индифферентности к мирским аспектам их жизни.
Вот эту её неполноценность прекрасно осознавали верховные жрецы религии Осириса, оказавшись в роли идеологов религии ранних христиан, что усугублялось их конфронтацией с жречеством многочисленных богов проторелигии Египта.
С одной стороны, религия единого бога Осириса сама по себе не отвечала критериям полноценной религии, поэтому и созданная лишь по её клише Христианство также не могло стать полноценной религией. С другой стороны, жречество Осириса находилось в конфронтации с жречеством многочисленных богов проторелигии Египта, что в конечном итоге и привело к стагнации заупокойного бизнеса в Египте, усугубляясь к концу I тысячелетия до н.э.
Поэтому идеологи раннего христианства совершенно не желали повторить участь своего заупокойного бизнеса в Христианстве, сохраняя положение вещей первых веков от Р. Х., когда Христианство сосуществовало на равных правах с другими языческими религиями, за исключением периода его запрета при императоре Диоклетиане.
Такое положение вещей требовало от известных идеологов религии ранних христиан, также, с одной стороны, обеспечить доминирование во всем христианском мире своих наработок минувших трех тысячелетий в контексте уже религии единого Бога христиан, с её верой в вечную загробную жизнь. А с другой стороны, необходимо было как-то нейтрализовать или вообще избавиться от враждебного к себе отношения жрецов языческих богов как проторелигии Египта, так и других языческих религий,
Т.е. возникла необходимость полностью избавиться от жрецов многочисленных богов проторелигии Египта, «покровительствовавших» в религиозном сознании верующих их земному благополучию, тем не менее сохранив подобие этих богов в каком-то ином виде в религии христиан, поскольку без них религия христиан, уподобленная религии Осириса, также становилась неполноценной.
Решение этой проблемы было найдено блестящее:
Избавление от многочисленных жрецов языческих богов происходило под лозунгом непримиримой борьбы христиан с языческими богами, а иными словами – речь шла лишь о борьбе с многочисленным жречеством этих богов и их храмами. В то время как потребность в этих многочисленных богах в религии христиан удовлетворялась посредством создания концепции столь же многочисленных святых, включая апостолов.
Большинство из святых, иконы которых украсили церкви и храмы христиан, и стали выполнять роль языческих богов, лишенных своих персональных служителей культа, что и сделало религию христиан, уподобленную религии Осириса, в значительной мере полноценной религией, удовлетворяя потребности прихожан в их мольбах о помощи к той или иной иконе…
Поэтому нет ничего удивительного в том, что многие здравомыслящие люди воспринимают образы святых на иконах в Христианстве как подобие языческих богов, сообразно подобию их функционального предназначения, что и выражается в совершенно идентичной форме обращения к ним верующих в мольбах о помощи и в подношениях, что на алтарь одного их языческих богов, что к иконе какого-либо святого в церкви.
Многочисленные святые и их иконы наделены христианским богословие способностью оказывать помощь взывающим к ним в молитвах прихожанам, по тем или иным весьма специфическим житейским проблемам, что полностью идентично предназначению многочисленных языческих богов в религиях, которые Христианством подвергались беспощадному преследованию.
Фактически, религия христиан узурпировала исключительное право на использование многобожия, представленного в образах многочисленных святых праведников и мучеников, к иконам которых и стекаются прихожане по разным житейским поводам или проблемам. И более того, под культы некоторых святых отведены даже собственные храмы, названные в их честь, что вообще в этом случае уподобляет в какой-то мере эти культовые сооружения храмам того или иного языческого бога.
Вполне естественно, что подобное положение вещей в Римско-католической и Византийской (Православной) церквях и сподвигло императора Византийской империи, Константина V, на путь иконоборчества, дабы искоренить эти явно языческие традиции «идолопоклонничества» – почитания святых икон, исключительно, сообразно контекста его иконоборческой аргументации:
«Как даже осмеливаются посредством низкого еллинского искусства изображать преславную Матерь Божию, в которой вместилась полнота Божества... Недостойно христианам, получившим надежду воскресения, пользоваться обычаями народов, преданных идолослужению... Мы не заимствуем доказательство нашей веры у чуждых».
«Нечестивое учреждение лжеименных икон не имеет для себя основания ни в Христовом, ни в апостольском, ни в отеческом предании; нет также и священной молитвы, освящающей их, чтобы сделать их из обыкновенных предметов святыми». (8)
Константин V утверждался в своей правоте, ссылаясь на Св. Писание, запрещающее творить кумиров:
«Не делай себе кумира и никакого изображения …
Не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой…» (Исход 20:4,5).
Таким образом, верховные жрецы религии Осириса, привнеся почти все свои наработки трех тысячелетий в теологию религии ранних христиан, привнесли в неё и структурную специфику многобожия политеистической религии Древнего Египта, позаимствовав из неё лишь подобие многочисленных её богов, лишенных христианским богословием персональной жреческой поддержки, чем и стали многочисленные святые праведники и мученики, иконы которых украшают церкви и храмы некоторых конфессий Христианства.